Злоупотребление офшорными трастами и компаниями

Создание офшорных трастов и компаний обычно рассматривается публикой как злоупотребление. Цель создания таких структур — вывести активы за пределы досягаемости кредиторов и налоговых органов.

Создатель траста часто заблуждается относительно того, что он может продолжать пользоваться активами, находящимися в трасте, как своими собственными, и даже может забрать их обратно, если активы будут нужны ему в будущем. Трастовые соглашения обычно носят конфиденциальный характер, и существует подозрение, что трасты и офшорные компании, занимающиеся управлением активами, продолжают получать инструкции от лица, создавшего траст и продолжающего его контролировать, несмотря на то, что активы больше не зарегистрированы на это лицо.

Состоятельные люди могут соблазниться возможностью использовать эти структуры для того, чтобы избежать уплаты налога на недвижимость при покупке жилья в Великобритании, уплаты налога на наследство, а также использовать активы траста как свои собственные для себя и для своей семьи.

Однако существуют определенные недостатки в таких соглашениях. В процессе использования трастов возникает несколько вопросов. Являются ли юрисдикции, в которых эти структуры зарегистрированы, безопасными и политически стабильными? Надежны ли люди, управляющие офшорными трастами и компаниями? Обоснованны ли размеры ежегодной оплаты за управление структурами? Могут ли соглашения быть раскрыты, даже если они достигли своих целей?

Британские власти и суды знакомы с этими вопросами и регулярно отклоняют схемы уклонения от уплаты налогов. Законодательство о доходах, добытых незаконным путем, также не упускает возможности рассматривать такие соглашения как фиктивные в случае, если они служат в качестве хранилища для доходов, приобретенных нечестным путем. Вслед за уголовным наказанием, если было обнаружено, что траст или активы компании являются доходами, полученными незаконным путем, и они не переданы британским властям, за неуплату таких сумм будут наложены длительные сроки лишения свободы.

Однако наиболее красноречивые примеры, когда такие структуры распадаются, могут быть продемонстрированы в делах о расторжении брака.

Часто обеспеченный муж организовывает офшорные структуры, чтобы они не достались кредиторам, однако жена владеет подлинной ситуацией. Пока в семье все хорошо, супруги вместе наслаждаются активами, находящимися в трасте или в офшорной компании. Пока они счастливы, важно ли, что их дом на западе Лондона принадлежит компании, зарегистрированной на Британских Виргинских островах. Проблемы могут возникнуть, если богатый глава семейства вдруг оставляет жену ради более молодой особы. Разъяренная женщина звонит юристам, чтобы оспорить активы, которые совсем недавно супруг считал надежно защищенными.

Английские суды оперируют целым рядом способов для защиты супруги в данных обстоятельствах. Возможна ситуация, когда муж фактически контролирует активы компаний и трастов и оформляет часть активов на имя жены. Суд в ряде случаев может приоткрыть «корпоративную вуаль» компании или объявить траст фиктивным.

Наш соотечественник Сергей Пугачев, бывший банкир и основатель Межпромбанка, ныне проживающий в Лондоне, был вынужден раскрыть информацию о своих активах в рамках процесса, идущего в Высоком суде правосудия в Лондоне. В числе прочего имущества им были указаны пять новозеландских трастов. Суд обязал г-на Пугачева раскрыть информацию о трастах, несмотря на заявления бывшего банкира о том, что он является всего лишь одним из дискреционных бенефициаров трастов, а не их основателем, что трасты ему не подконтрольны и что запрошенная информация является конфиденциальной по условиям трастов. Приказ суда о раскрытии информации о трастах был обжалован, но Апелляционный суд Лондона недавно подтвердил законность такого приказа.

Обычно, если компания зарегистрирована и действует в соответствии с законодательством, такого рода проблемы не возникают, и активы компании остаются отдельными от активов физического лица, даже в случае если компания зарегистрирована на одно физическое лицо. Такова позиция английского права с викторианских времен, когда в конце XIX века личные активы производителя сапог Аарона Саломана были защищены судом, в отличие от активов его компании. Эта позиция не так давно была подтверждена Верховным судом Великобритании.

Траст может быть признан судом фиктивным потому, что создатель траста и трасти (доверенное лицо) с самого начала имели намерение создать фиктивный траст. Однако, даже если изначально не было такого намерения и траст был создан и действовал законно, он может быть признан фиктивным позже, если трасти находятся под контролем основателя траста и выполняют все его пожелания.

Фиктивный траст не имеет юридической силы. Данная концепция отличается от концепции контроля, когда суд «смотрит сквозь» траст, рассматривая, насколько реален контроль над трастом. При расторжении брака активы траста могут рассматриваться как активы, находящиеся в распоряжении мужа.

Так произошло в деле Преста, которое рассматривалось Верховным судом в 2013 году. Г-н Прест — нигерийский нефтяной король, находящийся в разводе со своей женой. Он пытался скрыть от нее некоторые активы, которые были зарегистрированы на компании, контролируемые им. Г-на Преста обязали выплатить бывшей жене значительную сумму в 17,5 миллиона фунтов, однако велика вероятность того, что это решение останется в большей части неисполненным. Несмотря на то, что подобное судебное решение получено в ситуации, когда муж виновен в сокрытии своих активов, не всегда очевидно, что жена действительно получит стоимость активов, находящихся в юрисдикциях за пределами досягаемости английских судов.

Фиктивные сделки также не имеют юридической силы. Сделка признается фиктивной, если действия, выполненные сторонами сделки, или документы, подписанные ими, имели намерение создать у третьей стороны или суда впечатление о том, что создаются юридические права и обязанности, отличные от реальных прав, которые стороны сделки имели намерение создать.

Даже если сделка не фиктивна, ей может не доставать прозрачности, она может быть укутана завесой секретности. Недавно опубликованный отчет предполагает, что миллиарды фунтов, полученные незаконным путем, наводнили лондонский рынок недвижимости через подставные офшорные компании. Лондон стал официальной столицей мира для отмывания средств, полученных незаконным путем, этакой «мировой прачечной». Нечетко сформулированные британские законы о раскрытии информации о конечном бенефициаре недвижимости означают, что недвижимость может менять руки (собственников) в секретных юрисдикциях, таких как Британские Виргинские острова, путем перевода акций компании без ведома британских властей. Высокая цена на недвижимость в Лондоне означает, что миллиарды были отмыты подобным образом. Похоже, что нынешний бум роста цен на недвижимость в Лондоне питается «грязными» деньгами, и пока не видно признаков падения цен на недвижимость.

Originally published in the Kommersant newspaper.